Андрей Михайлов-Заилийский

Одной из первых книг «прочитанных залпом» стали для меня «Мифы Древней Греции» в обработке Куна. Это случилось еще в 3-м классе. А сама Древняя Греция стала той мечтой, которая и манила меня с тех пор с неодолимой силой. Во многом и прельщая как раз-таки своей недостижимостью.

Запад, в русском языке, синоним заката. Закат Запада, с точки зрения орфографии, тавтология. Но с позиций цивилизационного анализа – истина. Что, учитывая славную историю, и печально, и смешно. Печально для самого Запада. Смешно для всего иного мира. Посмеемся?

Когда-то я учился на философском факультете университета. И это считалось круто. Так, по крайней мере, воспринимали мое образование окружающие. Как же, я изучал не только «основоположников» – Маркса, Энгельса, Ленина (их изучали все в курсе научного коммунизма), но и «первоисточники» – Аристотеля, Канта, Гегеля. Однако, научившись рассуждать глубокомысленно и использовать в разговоре массу высокоученых терминов, я постоянно ловил себя на том, что мало чего понимаю в предмете.

«Смешались в кучу кони, люди…» Напрасно думать, что реальная иллюстрация к знаменитым строчкам Лермонтова навечно исчезла в истории вместе с конницами, конниками и конными битвами минувших эпох. Достаточно хоть раз взглянуть на кокпар, чтобы представить воочию, как могло выглядеть то, о чем писал поэт.

За свою странническую жизнь мне довелось посетить немалое число монашеских обителей. И все они тянули меня своей необычайностью и непохожестью одной на другую. Своим сокровенным.

Гуйчжоу – одна из южных провинций КНР, редко посещаемая интуристами. И еще реже – «бывшими советскими». «Нашим» здесь делать абсолютно нечего, если кто из них и знает про какие-то чудеса местной фабрикации, так это только знаменитая водка марки «Маотай». Ну, так ее любитель может найти в КНР повсюду. Нет здесь ни морских курортов, ни захватывающего шопинга, ни памятников культуры, заявленных в мировых рейтингах.

Сумбурный поток времени вторично вынес на поверхность знаменитую находку казахстанских археологов советского времени. «Золотой человек» из семиреченского «кургана Иссык» стал привычным символом суверенного Казахстана. И стал лейблом, предметом спекуляций и источником выверенных конъюнктурой вдохновений. Выхолащивающие суть изображения и огромные тиражи разорительны для него не менее, нежели алчные руки грабителей и разорителей курганов древности.

Не знаю, как нынешние поколения читателей (надеюсь, что кто-то, где-то, когда-то, как-то еще читает художественную литературу-классику), но в самом начале моей читательской карьеры Дюма-отец входил в пятерку наиболее читаемых авторов советских школяров. Книги о мушкетерах в школьных библиотеках зачитывали не то, что «до дыр», а до полного исчезновения.

Несмотря на яркую восприимчивость Таиландом чужих достижений, напрасно думать, что тайцы только берут от других, не внося в копилку мировой цивилизации ничего своего, оригинального и самобытного. Другое дело, что они не станут никому навязывать свои ценности, посылая для пущей убедительности авианосцы и угрожая санкциями. Так уж они воспитаны. Но это не значит, что им нечего дать миру.

Древние городища… Сколько же их разбросано ныне по югу Казахстана! Остатки городов и руины крепостных стен в долине Сырдарьи столь обильны, что давно стали обычной составляющей местных пейзажей. Если бы на мгновение во всех в них разом реанимировать жизнь, то мы бы стали свидетелями такого вавилонского столпотворения, какого не ведала Земля!

Чокан Валиханов умер 10 апреля 1865 года, у подножия Алтынэмельского хребта, в ауле своего новоприобретенного родственника, на сестре которого женился незадолго до того – султана Тезека. Умер на пороге своего 30-летия, на самой границе двух империй, сыгравших важную роль в его славе – Российской и Цинской.

С Тамгалы, самым известным собранием петроглифов в Семиречье, нельзя общаться толпой и в толпе: идеально делать это один на один, только так может состояться сакральный диалог с Вечностью. Однако после того как культовый комплекс стал памятником ЮНЕСКО и объектом повышенного внимания массового коммерческого туризма такое стало тут практически невозможным.

Таиланд манит туристов со всего мира своими чистыми пляжами, дешевыми морепродуктами и порочными развлечениями. Так что даже большинству сетевых корифеев тамошнего отдыха невдомек, что наряду с их привычным Таиландом совсем рядом может находиться совсем иной Таиланд, такой о котором они даже и не задумываются (что может только порадовать любого истинного путешественника!).

Про дервишей, «странствующих суфиев», толпы которых являли собой характерный элемент туркестанской экзотики (в том числе и на юге современного Казахстана) я как-то рассказывал. И тут, наверное, будет уместно задержать внимание на вопросе, а что, собственно, это такое – суфизм, в чем суть всего этого непростого явления? Чего добивались и к чему стремились истинные суфии? Вряд ли ведь смысл многовекового существования экстравагантного течения в исламе сводился к тому, чтобы, обрядившись в живописное рванье и пугая криками встречную публику, зарабатывать себе на пропитание и опий.  

В северо-восточной части Внутреннего города исторической части Пекина, на тихой и патриархальной улочке, находится редко посещаемый западными туристами храм Кунмяо. Несмотря на то, что ныне там располагается музей, сами китайцы приходят туда как в кумирню, приводя своих отроков, простираясь ниц перед алтарем и оставляя нехитрые подношения на специальном престолике.

Общественность отметила вековой юбилей Алии Молдагуловой. Применительно к жизни, варварски оборванной на пороге 20-летия, это «столетие» звучит как-то нескладно. Но это если судить обывательски. А если оценить общечеловечески, то эта маленькая девушка со стальным стержнем, хотя и прожила столь непоправимо мало, успела обрести полноценное бессмертие.

Едва ли не большая часть посетителей до сих пор приезжает в Индию именно за ее штатными чудесами. Если, конечно они отправляются не в Гоа с откровенной целью потусоваться в интернациональной атмосфере и пляжно отдохнуть у моря. Массовые туристы, заряженные соблазнительными селфи трэвел-блогеров и глубокими знаниями, почерпнутыми из сетей, приезжают «за чудесами» и зачастую испытывают… резонное разочарование. Сталкиваясь с неприкрыто лукавым и потребительским отношением всех местных «чудотворцев» и помогальщиков, чаяния которых направлены лишь на опорожнение интуристских кошельков.

«Исходный пункт всех дорог есть укрепление Верное…», – это фраза Валиханова из незаконченной работы «Записка о киргизах», которую он начал писать летом 1856 года. Именно тем самым знаменательным летом, когда молодой и жизнелюбивый поручик, недавно выпущенный из Сибирского кадетского корпуса, упоенно предался своим первыми географическими исследованиями в Семиречье. И впервые некоторое время провел в Верном, укреплении, которому от роду было всего два года.

Русская культура в глубинном Семиречье явно пережила свой апофеоз. И ныне ее проявления ветшают и хиреют с неумолимым роком, и никаких убедительных аргументов воспрепятствовать этому необратимому процессу не просматривается. И тут не нужно искать какого-то злого умысла.

На географических картах и под всеми официальными документами «Алма-Ата» впервые появилась в 1921 году. Благодаря этому (казусу, волюнтаризму или оплошности) до 1993 года мы жили в уникальном по красоте своего имени городе. Только вслушайтесь – Ал-мА-А-тА! Четыре долгих «а» и две звонкие согласные в слове из семи букв!