Андрей Михайлов-Заилийский

Для массового потребителя туристических услуг Гоа – это белые песчаные пляжи, теплые голубые воды Аравийского моря, трепетные ваи осеняющих побережье пальм, шумная интернациональная тусовка, манящие алибабаевским нутром сувенирные лавки, приятные курортные приключения и обязательные фото на фоне всего этого счастья. Однако этот Гоа появился очень недавно.

Ныне, когда социальные сети заменили человечеству и ум, и честь, и совесть, каждый желающий легко может в пару кликов стать всем, чем только душа пожелает. Чтобы стать личностью (героем, пророком, глашатаем, на худой конец – украшением) хомосапиенсу (сиречь – человеку разумному) больше не нужно тратить лучшие годы на учебу и самосовершенствование, всякие дерзания и искания – достаточно наличия двух кнопок на «мышке» и хотя бы одной извилины вне ПК. Все остальное сделает за тебя Великая паутина.

Деятельность Ибрагима Алтынсарина на ниве народного образования казахов принесла ему почетное звание Просветителя. А где просвещался и образовывался сам Алтынсарин? В Оренбурге, в школе для казахских детей при Пограничной комиссии. Алтынсарин был среди первых выпускников этой школы, открытой 1 августа 1850 года. А вот про то, что это была за школа, стоит рассказать отдельно.

Мало есть на земле мест, где вечность молчит столь многозначительно, как в Турфане. И очень немногие точки планеты способны с такой заботой хранить все то, что только становится достоянием времени, как в здесь, в пустынях Западного Китая. Развалины древних городов Турфанского оазиса поражают своей масштабностью и сохранностью. Как будто построены они не из глины, а из крепчайшего камня.

Кладбища России – это более чем утилитарные «места упокоения». Порталы памяти. А память и покой – не синонимы. Характерен старый погост Старого Изборска, небольшого (по количеству жителей) и великому (по своей истории) села в 30 километрах от Пскова. Светло-тенистый элизиум под буйно-цветущей сенью, с неугомонными птицами, тихими старушками и лабиринтом железных оград – такой же, как тысячи и тысячи других.

Чем советские свадьбы отличались от нынешних? Во-первых, своей традиционной унифицированностью. Хотя, конечно, случались и тогда оригиналы, желавшие повыпендриваться и затмить всех прочих экстраординарным началом семейной жизни, они были скорее исключением.

Александро-Невская лавра, один из самых крупных и почитаемых монастырей России, была задумана и построена Петром Великим, рядом с новой столицей – на том самом месте, где князь Александр Ярославович в 1240 году побил на невском берегу противных шведов. После чего и получил свое заслуженное прозвище.

Чолпон-Ата и окрестности – это Лазурный берег Иссык-Куля. Именно сюда стремится основная часть отдыхающих. И это не удивительно.

В насыщенной жизни советских пионерлагерей почиталось четыре момента, которые с нетерпением ожидались каждым «заездом» с начала смены. Без них жизнь эта потерпела бы полное фиаско в глазах солагерников.

Хребет Ешкиольмес, один из последних западных отрогов Джунгарского Алатау. Его абсолютная высота небольшая – всего 1300 метров, но сюда, в долину Коксу, он падает довольно резко, склон изобилует скалами, осыпями и крутыми ущельями, заросшими кустарниками и травами. Вот их-то, эти труднопроходимые кулуары, складки окаменелой шкуры допотопного дракона, мне и предстояло прочесать и исследовать в ближайшие дни.

Не все советские иерархи приезжали в Казахстан. Хотя сделать это в XX веке было куда легче, нежели в предшествовавшие времена. А кто из русских монархов бывал на территории РК? Давайте посчитаем.

Когда яблочная слава Верного (а потом и Алма-Аты) гремела далеко за пределами, в самом городе яблоки являлись самым естественным и дешевым товаром на местных базарах. Слава об апорте, который за копейки продавался на базарах возами (!), давно трансформировалась в специфичную городскую легенду. Про Золотой век. Когда было все, и все – за копейки.

Арысь, протекающая по югу Казахстана – река невеликая. Это – если по размерам географии. А если по вкладу в историю – то будет повеличавее многих. Достаточно сказать, что в низовьях ее, там, где вливается она в славную Сырдарью, раскинулся самый густозамешанный артефактами археологический район Казахстана – Отрарский оазис. Впрочем, древних поселений и могильников и без того обильно понатыкано временем вдоль арысских берегов на всем протяжении. Тут, где не копнешь, наткнешься на артефакт.

В таких странах как Лаос, наиболее последовательно сохраняющих память о том прошлом, когда мы вместе пребывали в одном соцлагере, всегда есть с кем и о чем поговорить. Правда, с каждым годом такая возможность становится все более проблематичной. Стремительно исчезает то поколение, для которого то прошлое что-то значит, а на смену приходят те, кому все это по барабану. Однако мне довелось захватить во Вьентьяне (кто не ведает – так называется лаосская столица) этих навечно исчезающих.

Никаких аналогов в нынешнем времени у пионерского лагеря нет. Да и быть не может. Детство как таковое, конечно, осталось, но вот то общество, с теми отношениями – это уже предмет забвения. Так что вряд ли в контексте темы интересен опыт нынешних поколений молодых казахстанцев, которым выпала жизнь уже совсем в иных реалиях и по другим принципам, нежели тот, в котором росли отцы и деды. Современные родители, прежде чем отправить свое чадушко в загородный оздоровительный лагерь, проведут ни одну ночь в бессонных раздумьях о разумности такой отправки. Чтобы потом всю смену не выпускать из рук сотового телефона.

О знаменитом мазаре Айша-биби, визитной карточке туристического Тараза, я уже рассказывал. Однако чудесный мавзолей, хотя и оказался почти что в городской черте современного облцентра, лежит на некотором расстоянии исторических руин средневекового города.

...Лаос – страна у Меконга. Меконгом начинается, вдоль Меконга тянется и Меконгом заканчивается. Река – главный движитель, главная артерия и главный нерв страны. И – граница. И главная доминанта Вьентьяна, небольшой по меркам Азии столицы Лаоса.

Самое большое в Европе озеро, Ладожское, – самое емкое хранилище древних тайн и секретов. Насколько древних? Сложно сказать – наиболее ранние пласты утрачены безвозвратно – срезаны под корень Великим Ледником, растаявшим тут сравнительно недавно. Ледник уничтожил следы, но не переживания людей, бродивших у его животворных пульсирующих языков.

…Не знаю, насколько зеленым был тот Алматы, которому отметили 1000-летие – юбиляра жителям так и не представили, а таинственные монеты, которыми азартно трясут инициаторы славной даты, про то настырно умалчивают. Но в том, что никаких деревьев к началу строительства Верного на этом месте не существовало – сомнений нет.

Вспоминая о Мангышлаке тут же видишь нескладную фигуру Тараса Шевченко, волею судьбы проведшего здесь печальное десятилетие своей узнической жизни. Имя Кобзаря носили тут в советские времена два города (из трех имевшихся в области!). И нигде, кроме Украины, культ Шевченко не был столь развит, как в этих пустынных местах восточного Прикаспия. А между тем, в тени великого украинца, померкло немало достойных сынов Казахстана. О которых даже казахи, живущие за пределами региона, не скажут ничего определенного.