Любая «прогулка» по Центральному кладбищу не обходится без посещения «братских» могил. Они – как печальная иллюстрация к учебникам истории, напоминают нам о ее грустных страницах.
И первая, самая важная и самая масштабная «страница» повествуют о воинах Второй мировой. В городе Алма-Ате и пригороде в период 1941-1945 годов размещались 12 военных эвакуационных госпиталей, в которых проходили лечение солдаты и офицеры Советской Армии, получившие ранения во время боевых действий. Умиравшие в этих госпиталях воины были похоронены на Центральном кладбище. С увеличением территории центрального кладбища они оказались в самом его центре. Всего здесь похоронено больше 1000 воинов Победы. После войны на главной аллее установили три мемориала. Также были установлены памятники участникам войны, захороненным здесь же, инвалидам - людям, не перенесшим травм и болезней, эвакуированным с линии фронта.
Совсем рядом с главной аллеей памятник жертвам авиакатастрофы 26 декабря 1941 года. Скромное, но запоминающееся надгробие: на позолоченном обелиске выбиты фамилии тех, кто разбился во время взлета самолета Г-2. На борту были руководители Казахской ССР. Среди погибших – заместитель председателя Совнаркома КазССР Климентьев, секретарь ЦК КП (б) Казахстана Бузурбаев, секретарь Президиума Верховного Совета КазССР Байманов, заместитель наркома мясомолочной промышленности Евгения Нечай, народный комиссар автотранспорта республики Попов, народный комиссар совхозов Казахской ССР Кадырбеков. Пассажиры летели в командировку в Акмолинскую область. Всего на борту вместе с экипажем было 34 человека, выжили только 8. Среди погибших – 2 пилота, 2 бортмеханика и бортрадист. Самолет разбился в шести километрах от поселка Дмитриевка, сейчас это поселок Байсерке. Причиной трагедии официальная экспертиза назвала плохие погодные условия – был туман, облачно. Самолет совершил разворот на низкой высоте, примерно - 100–150 метров, левое крыло зацепилось за землю. При ударе возник пожар – баки были наполнены горючим. Самолет полностью разрушился…
Виновные, конечно же, были наказаны - начальника Казахского управления гражданского воздушного флота приговорили к 10 годам лишения свободы. Начальник аэродрома получил 6 лет. Старшему диспетчеру влепили строгий выговор. Семьи погибших получили единовременные денежные пособия, им были определены пенсии.
А само дело получило гриф «совершенно секретно» и его подробности широкой общественности стали известны только в 2010 году.
Совсем рядом еще один памятник погибшим в авиакатастрофе, но уже в другой, случившейся 30 сентября 1948 года.
Тут тоже все очень скромно, даже лаконично - плита с фамилиями и должностями погибших и стела с горящим факелом.
Тогда самолет с 11 пассажирами и 4 членами экипажа разбился недалеко от Балхаша. Рейс был необычным, пассажиры летели в Москву на празднование 50-летнего юбилея (псевдо?) основателя научного направления в науке - мичуринской агробиологии – Трофима Лысенко.
Погибли в том рейсе все, но здесь похоронены только пять человек: ученые, руководители сельскохозяйственной науки КазССР — Председатель Казахского филиала ВАСХНИЛ Мынбаев, член Президиума Казахского филиала ВАСХНИЛ Солодовников, директор института земледелия Бабаев, директор института животноводства Наурызбаев и директор Республиканской картофеле-овощной станции Нугманов.
Неподалеку находится могила Исы Байзакова – акына, певца, поэта- импровизатора, композитора. Был он также одним из первых организаторов казахского национального театра. Даже исполнял роли главных героев в пьесах Мухтара Ауэзова «Еңлiк-Кебек» и «Бәйбіше-тоқал», поставленных на сцене первого Казахского национального театра. Иса Байзаков - автор ряда эпических произведений, сложенных на основе казахского фольклора: «Красавица Куралай» (1925), «Сказка пастуха» (1926), «В предгорьях Алтая» (1939), «Қырмызы Жанай» (1940), «Кавказ» (1941), «Ақ бөпе» (1945).
Он был ровесником века – родился в 1900 году в Павлодарской области. А умер в 1946 году в Алма-Ате, ушел на пике своего таланта.
В этой части кладбища захоронены многие яркие личности, известные казахстанцы, много сделавшие для своей страны. Вот это могила Мынбаева Жалау, партийного и советского деятеля. «Мынбаев в 1925-1927 был председателем ЦИК КазАССР, то есть премьер- министром республики. Потом то ли попал в опалу, то ли по состоянию здоровья был отстранён от руководства и работал руководителем отрасли хлебозаготовок. В Атырау ему поставили памятник. И могила сохранилась. А могли бы выбросить на свалку, как выбросили другие могильные памятники 1930-х. И никто бы не встал на защиту. Вот какая посмертная судьба», - рассказал некрополист Георгий Афонин.
Он объяснил, что захоронение Мынбаева 1929 года - самое старое из достоверно сохранившихся на Центральном кладбище. По документам Центральное кладбище существует только с 1932 года. Был ли Жалау перезахоронен с ликвидированного мусульманского кладбища, которое находилось напротив Центрального, или на этом месте кладбище было и до 1932 года – предстоит выяснить.
Вдали от центральной аллеи находится скромная могила известной актрисы довоенного советского кинематографа Софьи Магарилл. В кино начала сниматься с 1924 года. Список картин с ее участием очень длинный, хотя вряд ли современные зрители эти фильмы смотрели. В наш город она попала во время эвакуации, работала в ЦОКСе (Центральная Объединенная киностудия). Умерла от брюшного тифа, заразившись им от кинодраматурга Сергея Ермолинского, за которым ухаживала в больнице.
В этой части кладбища, кстати, много могил тех, кто приехал в Алма-Ату во время войны, в эвакуацию, и остались здесь навсегда. И это не только актёры ЦОКСа.
Удивила надпись на одном из надгробий: «Павел Александрович Прокошев, профессор римского права петербургского университета, 1870-1948».
Скорей всего, профессор петербургского университета в Алма-Ату тоже попал в годы войны. И в силу преклонного возраста не стал возвращаться из эвакуации в родной город. Но кто он - узнать пока не удалось. В интернете нашелся только один человек с таким именем - правовед, богослов, писатель, ординарный профессор кафедры церковного права юридического факультета Томского университета. Кроме церковного права, он читал в Томском университете римское право и русское государственное право. С 1914 года состоял членом Томской городской думы, председателем городской исполнительной училищной комиссии. В августе 1917 избран членом на Поместный Собор православной Всероссийской церкви.
Но год его рождения – 1868, а год смерти неизвестен. Онлайн источники указывают, что умер он «не ранее 1922 года», информации о том, где жил и чем занимался томский профессор после 1922-го на краеведческих сайтах я не нашла.
Однако, если приглядеться, на памятнике под табличкой выбита цифра – «1868». Кто выбил эти цифры? Имеет ли это отношения к томскому богослову? Или он и петербургский профессор – все-таки разные люди?.. Хотя по фотографиям – один и тот же человек. Да и богословские труды «томского» Прокошева (те, что удалось найти в интернете) очень часто отсылают к римскому праву. Совпадение?.. В интернете, кстати, много работ богослова Прокошева – видимо, актуальности они не потеряли.
Очень интригует вот эта информация с сайта «Хронос»: «В апреле 1920 г. постановлением Сибирского комитета народного образования был уволен с должности профессора Томского университета, после чего находился на принудительных работах в Омске. В 1922 г. освобожден. В 1920-х гг. жил в Новониколаевске. Дальнейшая судьба неизвестна».
Надо выяснять, искать родных, поднимать архивы.
Это семейное захоронение привлекло мое внимание необычными надгробиями. А на фамилию обратила внимание Светлана Карнаухова, руководитель «Генеалогического общества Алматы»: «Какие это Бочкаревы? Уж не те ли, кто были переселенцами с Борисоглебского уезда Воронежской губернии и являются родней полководца Фрунзе по материнской линии?».
Да, того самого Фрунзе, имя которого с 1926 по 1991 год носила столица Кыргызстана. А если родня, то дальняя или не очень? У Светланы по семье Фрунзе собрано много материалов. Есть факт: в 1870 г. приехала в наши края большая крестьянская семья Бочкаревых (в которой и родилась Мавра (Марфа?) Ефимовна, мама Михаила Васильевича), а к 1922 году семья разрослась в несколько раз. «Кто кому и каким боком родней приходится – надо разбираться… А исток один…», - говорит генеалог.
Много, очень много тайн хранит Центральное кладбище. Много потерянных могил известных людей, заброшенных, неизвестных. Волонтеры, краеведы, историки пытаются исследовать забытые участки кладбища, описывать захоронения, поднимают архивы. Но много, очень много уже потеряно.
