Красный террор и его жертвы

День 11 февраля 1921-го года в историю Семиречья вшито кровавыми стежками. В этот день в городе Талгар были расстреляны 7 человек, несогласных с действиями советской власти. Этот день был одним в череде многочисленных расстрельных акций, которые в то время проходили по всему краю. 

Что предшествовало этому? В 1920 году в результате ликвидации Семиреченского фронта область наводнили офицеры, солдаты, казаки белогвардейских армий, уже разгромленных и расформированных. Реввоенсовет Туркестанского фронта обещал им «полную безопасность и забвение прежних вин».

«Всем казакам, таранчам, киргизам и прочим, сражающимся ныне против Красной Армии, гарантируется полная личная безопасность, забвение всех преступлений, совершённых против рабоче-крестьянской России, при условии немедленного изъявления покорности Советской власти, безоговорочного признания, сдачи всех запасов оружия и военного снаряжения», - писала верненская «Правда» 9 марта 1920-го года. 

Читаем Фурманова: «Части Отдельной Семиреченской армии Б. В. Анненкова в конце марта 1920 г. сложили оружие. Часть южной группировки этой армии, состоявшей, в основном, из семиреченских казаков под командованием войскового старшины Бойко оказалась окружённой в станице Копальской, превосходящей её по численности группировкой красных. Семиреченские казаки, имея продовольствия лишь на несколько дней, а боеприпасов только на один бой, ввиду безвыходности ситуации 29 марта 1920 г. сложили оружие. После этого, сдавшиеся в плен казаки были заключены в расположенный в городе Верном лагерь». 

Многие из бывших белогвардейцев воспользовался амнистией и перешли к мирной жизни. Но не все. Были среди них и «нераскаявшиеся враги» Советов, которые не хотели мириться с воцарением в Семиречье нового строя. 

Один из фактов борьбы с советской властью в Семиречье описан в художественно-документальной повести «Мятеж» Дмитрия Фурманова, одного из участников событий.

12-го июня 1920 года произошел мятеж гарнизона города Верного (сейчас Алматы).  Непосредственным поводом для событий послужило нежелание красноармейцев 27-го полка выполнить приказ командующего Туркестанским фронтом. Их хотели отправить в Фергану для борьбы с басмачами, а большинство красноармейцев были из местных крестьян, и они не хотели уходить из родных мест. 

К мятежу присоединились другие части гарнизона и городская милиция. Мятежники заняли крепость и образовали так называемый «Временный областной военно-революционный совет». 

Мятежников было 5000 человек. Против них стояла небольшая горстка большевиков и реввоенсовет дивизии во главе с комиссаром Дмитрием Фурмановым и начальником дивизии Иваном Беловым. Но мятеж был подавлен. Как это произошло, все мы читали в книге «Мятеж».

Мятеж подавили. Но антисоветские настроения не закончились. Мятежники просто ушли в подполье. К середине 1920 года в Семиречье было несколько тайных офицерских организаций, ставивших своей целью свержение Советской власти в крае. Одна из них – подпольная организация войскового старшины С. Е. Бойко (к сожалению, не нашла имени-отчества).  

Читаю у Максима Ивлева «Казачество России в белом движении»:

«Офицер-семирек, Бойко когда-то командовал сотней во 2-м Семиреченском казачьем полку в Персии, уходил в Китай с атаманом Ионовым в 1918 г., а в Северном Семиречье командовал Приилийским казачьим полком. Сдавшись на милость победителей в Копале, Бойко в числе других офицеров был амнистирован, и как хороший специалист направлен на работу в облвоенкомат. Разъезжая по делам службы по станицам области, Бойко видел последствия разрушительной работы большевиков и назревавшее недовольство Советской властью не только среди казаков, но и среди прочего русского населения, в том числе и среди солдат-красноармейцев… Бойко смог сколотить крепкую подпольную организацию, численность которой по некоторым оценкам доходила до 660 человек. Отделения организации действовали в станицах Надеждинской, Софийской, Большой Алматинской и Джаланашской, а также в некоторых крестьянских селах».

Потом в организацию был внедрен агент и Бойко арестовали. По Семиречью покатилась волна террора. Только за осень 1920-го года было арестовано 1800 человек.  

Местная газета «Джетысуйская правда» писала в то время: «Красный террор пущен в ход,.. и самым кровавым образом расправился с ними». И действительно, это беспощадная расправа, официально объявленная исполкомом, сопровождалась публикацией в газете списков расстрелянных. И в каждом списке был священник. Видимо, советская власть, воспользовавшись случаем, хотела избавиться одним махом и от мятежников, и от религиозных деятелей.  

В 1921-м году аресты и расстрелы продолжились по всей области. А списки расстрелянных использовались для широкого оповещения населения (возможно, и для устрашения). Цитата из дела: «Перевести на мусульманский язык и во всех селениях, станицах и аулах прочесть на сходах, а копии вывесить на видном месте».

В Талгаре расстрелы проходили на старом кладбище и в овраге возле кирпичного завода, где брали глину. Говорят, что убитых хоронили не всех сразу. К оврагу шли люди, пытаясь найти своих пропавших родственников и знакомых... И находили тела расстрелянных. В одном белье, со скрученными назад руками, на головы некоторых натянуты мешки. 

11 февраля на дне оврага появились новые жертвы…

Вот текст, переписанный с архивного документа так, как это указано в документе, с фамилиями-именами, с адресом и возрастом. С указанием, за что расстрелян. 

Это «Список граждан, расстрелянных в ночь с 11-го на 12-е февраля 1921 года.

1. Карякин Яков Васильевич - Гр-н сел. Куликовка 43 (прим. ред. - сейчас п. Сарыбулак)

2. Клименко Леонтий Андреевич - Священник сел. Евгеньевка 32 (сейчас с. Байдибек Бия)

3. Волокитин Перфил Романович - Крестьянин сел. Зайцевского 60 (село Шелек)

4. Гранитов Иван Михайлович - Священник ст. Талгар 45 

5. Гиричев Порфирий Михайлович 55

6. Усольцев Иван Ефимович 37

7. Степанов Владимир - Кр.ст. Джаланаш (в наст. время с. Жаланаш в Райымбекском р-не Алматинской обл. адм. центр — село Кеген), возраст не указан

Подлинный подписали:

Предэкстройки Грабовский

Член Конторщиков»

Печальную историю первым документально подтвердил историк Валентин Алексеевич Казанцев, ныне покойный. Он был очень пытливым исследователем. Трепетно относился к истории церкви в Семиречье, и особенно интересовался периодом становления советской власти. Он и нашел в архивах списки людей, расстрелянных в Талгаре 11-го февраля.

Я даже не знала, как подступиться к этой истории, с чего начать поиски. Помог экскурсовод Виталий Терновцев, житель Талгара. Он пишет книгу по истории края и потому много знает про трагедию 20-х годов и ее жертвы. Он же «вывел» меня на генеалога Светлану Карнаухову.  

Светлана Карнаухова, руководитель «Генеалогического общества Алматы», рассказала, что эти списки постоянно пополняются. Она провела титаническую работу по восстановлению имен людей, расстрелянных в Талгаре. И говорит, что списки постоянно пополняются, открываются новые детали и подробности. Эта работа не прекращается. К тому же репрессии проходили по всему Семиречью, не только в Талгаре. А привела ее к расследованию личная история.

- Моя сестра Оля живет в Талгаре. Она рассказала, что ее деда Ивана Денисовича Жданкова расстреляли. Когда я начала глубже разбираться в этой истории, мне рассказали, что в одной из церквей есть списки всех расстрелянных в те годы казаков, и что в списках указаны двое или трое с фамилией Жданков. Конечно же, я стала искать списки, искала более двух месяцев и нашла 25 имен. Потом подключилась моя коллега по генеалогии Светлана Степанова. Она нашла фонд 772 в архиве Алматинской области под названием «Семиреченская областная ЧК. Списки расстрелянных», в котором есть информация по тем событиям. В течение нескольких недель Светлана ездила в архив, который находится далеко за городом, часами набирала эти списки, и только благодаря ей мы теперь знаем точные имена казаков, покоящихся в братской могиле в Талгаре. Помимо фамилий и возраста, в делах указаны причины расстрела. Всех погибших объединяло «участие в к.р. (контрреволюционной) организации Бойко». Это основной пункт. Второстепенные причины: «хранение винтовки и патронов», «ложные показания при допросе», «укрывательство к.р. элементов», - рассказывает Светлана.

Информации о погибших очень мало. Где ее искать, было непонятно. Спасибо Иакову Воронцову, руководителю Отдела по канонизации святых Алма-Атинской епархии, он дал ссылки на сайт «Туркестанская голгофа», где находится информация о репрессированных православных священниках и мирянах Казахстана. 

Там я нашла информацию про Ивана Михайловича Гранитова, отца Иоана, настоятеля Никольской церкви станицы Софийской (сейчас город Талгар) Верненского уезда Семиреченской области. Цитирую: 

«Протоиерей Иоанн был арестован большевиками по обвинению «в контрреволюционных выступлениях против советской власти… и в укрывании запасов хлеба». Во время ареста мучители вырвали у священника бороду и перед расстрелом выкололи ему глаза, и цепью наперсного креста пилили шею». Во время пыток священник закричал, обращаясь к православным: «Не отрекайтесь от Бога!». 

Второй священник, Леонтий Клеменко, служил в Евгеньевке. Обвинен был в контрреволюционных выступлениях, в насмешках над партией коммунистов, в хранении боевых припасов и в отказе молоть хлеб коммунистам.

Формулировка смутила, она очень странная: «отказ молоть хлеб». Откуда у священника мельница?.. Еще один вопрос, которых в этом деле очень много.

Оба священника в 2000-м году были причислены к лику святых новомучеников и исповедников. 

Про Константина Зверева, дьякона Никольской церкви, сведения противоречивые. На некоторых сайтах указана такая информация: «Увидев, сколь жестоким мучениям подвергается пастырь (Иван Гранитов – прим. ред.), за него вступился диакон Константин и тут же был изрублен шашками. Останки священномучеников палачи сложили в мешок и бросили в овраг рядом с кладбищем, где проводились расстрелы». Об этом же рассказывала и Светлана. Она эту информацию записала со слов жителей станицы. А вот Иаков Воронцов говорит, что Константин Зверев к 1921-му году по документам был уже не дьяконом, и вообще не являлся жителем Талгара. Что он делал в станице в тот злополучный день, был ли он убит или остался жив – возможно, мы никогда и не узнаем… 

- Сейчас совершенно невозможно восстановить достоверную и полную картину тех событий. По одной версии расстрелы проходили на поляне возле элеватора, потом телегами убитых свозили в овраг.  Говорят, что на той поляне до сих пор не растет трава. По второй версии казнь привели в исполнение в самом овраге. Говорят, что трупы обсыпали известью и полили водой, для уничтожения следов. 

По рассказам старожилов, вместе с православными священниками были расстреляны и захоронены имам и мулла, в списках я их не нашла. Вскоре прихожане перезахоронили тело Ивана Гранитова, поставили памятный камень, но следов могилы не осталось. В этой истории вообще очень много неразгаданных тайн, - отмечает Светлана.

К месту расстрелов и захоронений шли родные убитых, сначала их арестовывали. Однако их было так много, что всех арестовать было невозможно… К тому же февраль был теплый: растаявший снег размыл могилу, обнажив беспорядочно сброшенные в нее тела убитых.

По «расстрельным» спискам жителей станицы Софийской всего было 42 человека. Однако по рассказам старожилов в могиле покоятся более сотни убиенных. Возможно, там захоронены и крестьяне окрестных деревень, которых расстреливали в то же время, и списки так же развешивали на столбах. 

В 1992-м году на кладбище был установлен крест в память о трагических событиях. И указаны фамилии предположительно захороненных там людей.

- У многих расстрелянных конфисковывали имущество. В архивах есть документы с описанием конфискованного имущества. Дом, корова, три гуся, куры, чашки, ложки – описывали все, до мелочей, и все указанное забирали. У вдовы священника Гранитова опись имущества 3 страницы заняла. Никаких излишеств у семьи священника не было: «2 рваные скатерти, кофейник поломанный, 8 старых дамских панталон…». И расписка Марии Гранитовой от 26.07.1921 г. в конце описи, что обязуется сохранять описанное имущество, кроме одежды, которые она и дети носят. Вдову Ивана Гранитова после конфискации имущества выслали «за пределы Туркестанской республики», - рассказывает генеалог. 

Эти события были засекречены до 1987 года. Спасибо тем энтузиастам-исследователям, которые тратят свое время, силы и энергию на распутывание сложных дел смутного времени. Сделано много, но предстоит сделать еще больше, гораздо больше… 

В день столетней годовщины трагических событий в Никольском храме г. Талгара состоялось торжественное богослужение в память о святых мучениках Талгарских. Божественную литургию возглавил епископ Талдыкорганский Нектарий, викарий Астанайской епархии. Его Преосвященству сослужили: духовник епархии архимандрит Иоанн (Сазонов); настоятель храма, председатель комиссии по делам молодежи Казахстанского митрополичьего округа игумен Игнатий (Сидоренко); настоятель Богоявленского храма села Байдибек би протоиерей Николай Ткаченко; настоятель Алексеевской церкви поселка Байтерек протоиерей Анатолий (Бойко); настоятель Параскевинского прихода города Талгар протоиерей Владимир (Барташевич); настоятель Иверского храма поселка Боролдай игумен Филарет (Петроченко); клирики епархии. Диаконский чин возглавил протодиакон Алексий Канушин. Проповедь по запричастном стихе произнёс иерей Иаков Климов. Песнопения исполняли хор под управлением Юлии Темиргалиевой и праздничный хор под руководством Александра Бугакова.

В связи с карантинными мерами служба прошла только в храме. Почтить память святых покровителей Семиречья прибыли паломники из населённых пунктов Алматинской области. 

Богослужение закончилось славлением святым священномученикам Иоанну и Леонтию и заупокойной литией обо всех пострадавших в лихие годы.

Епископ Нектарий обратился к присутствующим со словом назидания. Присутствующим на богослужении были подарены небольшие иконы с образами святых мучеников.

Фотографии предоставили руководитель Отдела по канонизации святых Алма-Атинской епархии Иаков Воронцов и экскурсовод г. Талгара Виталий Терновцев.

Источник -  365info.kz