Эта женщина стала загадкой и сенсацией новейшей истории Казахстана. Почти полвека казахи не знали, что главной музой великого модельера Кристиана Диора была их соотечественница. Лишь относительно недавно в прессе стали появляться публикации об Алле Ильчун, легендарной французской модели казахского происхождения. Кроме правдивой информации стали также возникать и мифы вокруг неё.
Как жила Алла Ильчун и что в ее биографии правда, а что – вымысел, читайте ниже.
Дочь дворянки и железнодорожника
Сегодня уже многие знают о том, что отец Аллы Ильчун был казахом родом из Верного, звали его Куантхан Елшын, он работал на Китайской Восточной Железной дороге (КВЖД), загадочно погиб в конце 1930-х годов.
Собственно, это весь набор данных об отце Аллы. Они стали известны совсем недавно. Скупость этих данных и породила разнообразные вымыслы и мифы, которые периодически кочуют по СМИ.
С матерью Аллы все обстоит несколько проще. Тамара Михайлова, петербурженка, дочь генерала Вячеслава Михайлова, служившего в охране Николая II, до революции вела классический образ жизни столичной аристократки. С раннего детства Тамара увлеклась музыкой. Петербургская музыкальная богема видела у нее большие шансы стать настоящей оперной дивой. Однако последующее лихолетье свело на нет все артистические перспективы Тамары.
Судьба многих генеральских дочерей в те годы была схожа с судьбой Тамары – по окончании гражданской войны, с поражением Белого движения они оказываются в Харбине – одном из центров русской эмиграции на Дальнем Востоке. Там судьба свела Тамару Вячеславовну с Куантханом Елшыном. Именно в Маньчжурии суждено было появится на свет будущей музе Кристиана Диора. Кстати, музыкальное прошлое Тамары Вячеславовны впоследствии породит довольно экзотическую легенду. Впрочем, об этом позже.
Если материнская линия Аллы более-менее исследована, то в случае с отцом все обстоит посложнее. По распространенным в сети данным, Кунтхан был из зажиточной казахской семьи, жившей в городе Верном. Биограф Аллы Ильчун, казахстанский дипломат и писатель Берлин Иришев исследовал этот вопрос в подробностях. Согласно его исследованиям, при содействии профессора-историка Гульнары Мендыкуловой, семья Елшын действительно жила в Семиречье – об этом есть сведения в Ташкентском архиве. Напомним, что в то время Верный и Семиреченская область находились под юрисдикцией Туркестанского генерал-губернаторства, центр которого был в Ташкенте. Там же Мендыкулова и обнаружила информацию, что большая часть семьи Елшын погибла в жестокие годы гражданской войны – есть информация, что их просто сожгли красные. Об остальных ветвях этой семьи практически ничего не известно. А сам Куантхан Елшын на тот момент уже жил в Харбине и работал на КВЖД.
Никольский собор. г. Харбин в 1920-е.
Вообще, Харбин 1920-х годов – уникальное место. Сюда массово мигрировали разгромленные «белые», при этом в городе было немало советских служащих и красноармейцев, работающих на КВЖД. Железная дорога в те годы была под советским управлением. По сути, в китайском городе продолжилась гражданская война среди подданных бывшей Российской империи. Белоэмигранты периодически нападали на советских служащих, а те зачастую не церемонились и открывали огонь. В общем, «веселая жизнь». Именно в этом странном и опасном мире в 1926 году и родилась Алла Елшын. Спустя годы ее фамилия видоизменится, и будет напоминать больше украинскую, нежели казахскую – Ильчун.
В 1928 году семья Елшын переезжает в, казалось бы, более спокойный Шанхай. Но в 30-е там возникает другая угроза – японская. В середине десятилетия стало ясно, что нападения Японии не избежать. Поэтому Куантхан Елшын принял решение отправить свою семью в Европу, однако самому ему покинуть Китай не удалось. По каким причинам – остается только гадать. Вероятно, Куантхан планировал переехать к семье позднее. Так как в Китае у него была работа, и первое время он отправлял деньги семье в Европу. Предположительно, казахского китайца в Париже могла ждать нищета и нужда. Впрочем, Тамаре и Алле предстояло познать их после того, как Куантхан Елшын погиб.
Три версии гибели
С отплытием Тамары Михайловой и десятилетней Аллы на норвежском корабле в Париж заканчивается история единой семьи. Тогда же теряются следы Куантхана Елшына. Что с ним произошло – по сей день неразгаданная тайна. В СМИ гуляет информация о том, что отец Аллы Ильчун сгинул в ГУЛАГе. Но ведь Куантхан жил в Китае и не был крупным белогвардейским генералом, чтобы его похищать и насильственно привозить в СССР. Берлин Иришев выдвигает три версии случившегося. Первая версия предполагает возможную гибель главы семейства во время японских бомбардировок. Согласно этой версии, отец Аллы вернулся в Харбин после отъезда семьи. А В 1937 году началась японо-китайская война; Шанхай и Харбин подвергались жестким бомбардировкам. К слову, тогда же, возможно, погибла и тетя Аллы – сестра ее матери, которая тоже осталась в Китае. Но если личность русской женщины еще можно было как-то идентифицировать в азиатской стране, то опознать отца Аллы среди тысяч китайцев, погибших от взрывов японских бомб, оказалось бы неразрешимой задачей. Запрос, направленный Берлином Иришевым китайским властям по дипломатическим каналам, остался без ответа.
Вторая версия заключается в том, что Куантхан не возвращается в Харбин, оказавшийся под японским правлением марионеточного государства Манчжоу-го, а остается в Шанхае, где устраивается заведующим кафедрой русского языка в один из институтов оборонной системы. Такая версия возникла с обнаружением информации о схожей фамилии сотрудника, работавшего в институте под Шанхаем.
Третья версия намекает на арест Куантхана в 1936 году. Он мог быть схвачен сотрудниками НКВД из-за его принадлежности к казахскому байскому роду или из-за подозрения в шпионаже в пользу китайцев. Если эта версия верна, то, скорее всего, отец Аллы вернулся в Советский Союз после того, как советская доля в КВЖД была продана и отток бывших российских эмигрантов из Харбина многократно усилился. Кто-то уезжал в Европу, а кто-то возвращался на родину предков. Возможно, в СССР Куантхану припомнили купеческое происхождение. К вчерашним эмигрантам в советской стране всегда относились как к потенциальным диверсантам.
Интересно и другое – в семейном альбоме Тамары Михайловой с конца 1930-х годов исчезли все фотографии мужа. Опять же непонятно, что двигало Тамарой Вячеславовной - желание начать новую жизнь или страх. Париж конца 1930-х был буквально нашпигован агентами НКВД – вся русская эмиграция была в ужасе после того, как в Париже были похищены и убиты белые генералы Кутепов и Миллер. Так что причины бояться своего прошлого у матери Аллы все-таки были.
Воспитанница Мустафы Шокая?
В последние несколько лет в СМИ возникли публикации, которые выдвигают теорию о том, что Алла Ильчун была воспитанницей Мустафы и Марии Шокай. Якобы Мария Горина-Шокай на старости лет, живя в парижском пригороде, в приюте Русской православной церкви за рубежом вспоминала юную метиску, появившуюся у них в доме в конце 1930-х годов. Другие СМИ писали о том, что чета Шокай одно время часто появлялась в тот период на публике с некой девочкой с восточной внешностью, которую называли своей дочкой. Проводя параллели, журналисты отождествили ту самую девочку с юной Аллой Ильчун. Припоминали также, что Мария Горина, будучи петербургской оперной дивой, возможно, была знакома с матерью Аллы и таким образом решила помочь дочери своей старой знакомой. Берлин Иришев решительно опровергает эту гипотезу. Во-первых, семья Шокай жила не в самой столице, а в пригороде. А Тамара и Алла поселились почти в центре Парижа, так что шансы встретиться у них были минимальные. Во-вторых, удочерять Аллу не было нужды – у нее была живая и здоровая мама. Плюс к тому, нет никаких свидетельств очевидцев – как со стороны Шокаев, так со стороны Аллы и Тамары Вячеславовны, что они общались с семьей Мустафы. Как и то, что Тамара Михайлова и Мария Горина вообще были знакомы. Так что эта версия – не более чем фантазия публицистов.
Из партизанок в музы
Когда Париж оказался под немецкой оккупацией, Алле было всего 13 лет, она работала посудомойкой в одном из ресторанов. Наступившая мировая война заставила Аллу быстро повзрослеть – она вступила в ряды Движения Сопротивления. Во время этого периода своей жизни она сблизилась с княгиней Тамарой Волконской и Ариадной Скрябиной, дочерью легендарного русского композитора. Они оказывали помощь раненым, укрывали партизан у себя в домах, вели агитационную работу. Собственно, Алла Ильчун не была исключением, об участии женщин в Движении Сопротивления написаны тома. Историки сходятся на том, что без вклада прекрасного пола успехи Сопротивления были бы намного меньше.
После окончания войны Алла еще два года трудилась на своем скромном поприще, пока в 1947 году не состоялась ее судьбоносная встреча с легендарным кутюрье Кристианом Диором. Как часто бывает в подобных историях успеха, на кастинг Алла пришла за компанию с подружкой. Имя той подружки история не сохранила, а Алла Ильчун вошла в историю как муза Кристиана Диора. Надо сказать, что ее успех был во многом предопределен. В то время Франция не была столь мультикультурна как сейчас, и типаж французской модели был вполне традиционно европейским.
Когда же перед Диором предстала Алла, она затмила собой почти всех соперниц. Кошачья грация, талия 49 сантиметров, внешность будто из иной вселенной. Истинный ценитель красоты Кристиан Диор, конечно, не мог упустить такой феномен. Многие девушки того времени старались «косить» под азиаток, делая при помощи макияжа более раскосые глаза. Конечно, все это меркло в сравнении с естественной красотой Аллы Ильчун.
Уже в 50-е она стала настоящей звездой светского Парижа. Своей необычной красотой и грацией девушка привлекала к себе много внимания. Платья, которые она показывала, непременно становились хитами продаж – их заказывали такие дивы как Элизабет Тейлор и Марлен Дитрих. Но девушка была не только красива. Она свободно говорила на шести языках – английском, французском, немецком, итальянском, испанском и русском.
До сих пор осталось загадкой – знал ли Кристиан Диор о ее казахских корнях? Если не знал, то откуда в нарядах, которые носила Алла, так явственно проглядываются казахские нотки. Может быть, как другу и соратнику Алла все-таки призналась в своем происхождении.
Рассказывает Берлин Иришев:
– Может быть, Диор действительно знал о ее корнях. Но даже если не знал, это совершенно не отменяет того, что Алла сама могла включать в костюмы, которые носила, казахские национальные мотивы. Она была полноценным соавтором Диора, он прислушивался к ее мнению. И если она настаивала на том, что какой-то элемент костюма надо сохранить или убрать, Диор почти всегда соглашался.
Обидно было лишь только то, что для современников Алла Ильчун была китаянкой. Что с одной стороны было разумно – в Париж она въехала как китайская подданная и французское гражданство получила уже будучи знаменитой. Хотя никакого сентимента по отношению к Китаю у нее не было. Все ее окружение было либо европейско-американским, либо русско-эмигрантским. среди ее знакомых и друзей были писатели Эрнест Хемингуэй Ирвинг Шоу и Джон Стейнбек, танцовщик Владимир Скуратов. В последние годы жизни она общалась со знаменитым ныне телеведущим, историком моды Александром Васильевым. С немногочисленными казахами-эмигрантами она связей не поддерживала, а в Советском Союзе ей так и не удалось побывать.
Даже в 1959 году, в разгар оттепели, когда Кристиан Диор со своими моделями посетил Москву, Аллу Ильчун буквально сняла с самолета мать. До последних своих дней Тамара Михайлова боялась коммунистов, даже наступившая в СССР политическая оттепель не изменила ее мнения.
Возможно, именно под влиянием этого страха Алла Ильчун вплоть до последних лет скрывала свои казахские корни. Сделала она это только в 1987 году, за два года до смерти. Открыла тайну своего происхождения Алла журналисту газеты «Свободная мысль», которым был уже упоминавшийся Александр Васильев. Также неизвестно было – знал ли о казахских корнях ее первый муж, ученый Майк де Дюльмен? Ведь рожденный в этом браке единственный сын Аллы Марк узнал о том, что он является на четверть казахом, когда был уже взрослым.
Скорее всего, повлияла на откровенность Аллы наступившая в СССР перестройка. И новый брак, – вторым мужем модели стал эмигрировавший из СССР фотограф Игорь Мухин. У ее мамы, к слову пережившей дочь, видимо прошёл страх перед большевиками. Это был своего рода незакрытый гештальт. Считаться китаянкой и скрывать, кто ты есть на самом деле – не самая легкая ноша для души.
Даже уход Аллы Ильчун из жизни олицетворил тот синтез культур, который она воплощала своим естеством и своей жизнью. Будучи дочкой мусульманина и православной, начав свою жизнь в буддистском Китае, прожив всю основную жизнь в католической Франции, в последний путь Алла отправилась из церкви православной. Родившаяся Аллой Елшын, прожившая большую часть жизни Аллой Ильчун, муза Кристиана Диора ушла из жизни в 1989 году как Алла Мухина. По настоянию мужа ее отпевали в православной церкви святого Николая в пригороде Парижа. Последний путь из небольшого православного собора стал своеобразной данью уже ее русским корням. Упокоилась Алла на кладбище Витри Сюр-Сен.
И лишь спустя десятилетия после ее кончины слава о великой соплеменнице дошла и до исторической родины Аллы Ильчун. Тем не менее, пока дело ограничивается лишь публикациями в СМИ и документальным фильмом, который снял ее биограф Берлин Иришев – возглавляемая им Ассоциация казахстанцев во Франции сделала много для прославления ее имени на ее исторической родине. И, может быть, скоро дело дойдет и до более серьезного увековечивания памяти Аллы Ильчун в Казахстане.
Источник - voxpopuli.kz
