Когда-то я учился на философском факультете университета. И это считалось круто. Так, по крайней мере, воспринимали мое образование окружающие. Как же, я изучал не только «основоположников» – Маркса, Энгельса, Ленина (их изучали все в курсе научного коммунизма), но и «первоисточники» – Аристотеля, Канта, Гегеля. Однако, научившись рассуждать глубокомысленно и использовать в разговоре массу высокоученых терминов, я постоянно ловил себя на том, что мало чего понимаю в предмете.
Признаюсь честно, я так и не уразумел величия многих великих. Наверное, их чистая умозрительность не была предназначена для моего частного и честного ума, активно противящегося любой спекулятивности. Лукавая наука заполняла голову лишь хаосом и туманом.
Когда недостижимость предмета моему разумению прояснилась окончательно, я без всяких сомнений бросил ФЭФ. Но труды философов, эпизодически попадавшиеся на глаза, все же просматривал, а то и перечитывал. Постепенно полностью отрешившись от мутного западноевропейского идеализма и переключившись на родное русское любомудрие.
«Открывшийся» мне в начале 1990-х Николай Бердяев стал одним из первых философов, читая которого я достаточно хорошо воспринимал и понимал то, что он писал и чего хотел сказать. Может быть от того, что многие мысли уже были столь близки мне. Обо многом уже я думал, но не мог сформулировать. Многое чувствовал – но не поднялся до обобщений. Многое спрашивал, но ответы нашел лишь у Бердяева.
Он оказался необыкновенно близок мне, хотя я принимал далеко не все то, в чем он был уверен. Но, во всяком случае, что-то неизменно подкупало. И не только ясность изложения, но и предмет размышления. Приват свободы надо всем. Идея Творчества как ответ личности в диалоге с Богом. Хроническая греховность мира.
Любопытен показался и анализ Бердяевым, философом «серебряного века», процессов, будораживших мир на рубеже XIX-XX веков. Открылась масса аналогий в диалоге эпох.
Я, по обыкновению, выписывал наиболее поразившие меня мысли Бердяева в записную книжку. И может быть сегодня какие-то выписки помогут какому-нибудь мечущемуся в поисках смысла читателю (верю в таких!) обрести если не понимание, то хотя бы направление для движения мысли.
И дадут повод перечесть что-нибудь (а может и многое) из Николая Бердяева.
Из Николая Бердяева:
«Тоска направлена к высшему миру и сопровождается чувством ничтожества, пустоты, тленности этого мира… Страх и скука направлены не на высший, а на низший мир… В тоске есть надежда, в скуке – безнадежность. Скука преодолевается лишь творчеством… Тоска и ужас имеют родство… Печаль душевно связана с прошлым. Тургенев художник печали преимущественно. Достоевский художник ужаса. Ужас связан с вечностью. Печаль лирична. Ужас драматичен».
***
«Я не видел этой любви к свободе ни у господствующих слоев старого общества, ни в старой революционной интеллигенции, ни в историческом православии, ни у коммунистов, и менее всего в новом поколении фашистов. Всякая группировавшаяся масса враждебна свободе. Скажу более радикально: всякое до сих пор бывшее организованное и организующиеся общество враждебно свободе и склонно отрицать человеческую личность».
***
«Жалость может привести к отказу от свободы. Свобода может привести к безжалостности».
***
«Христиане часто бывали утонченными садистами. В основании моего отвращения к учению о вечных адовых муках лежит, вероятно, мое первичное чувство жалости и сострадания, невозможности радости и блаженства, когда существует непомерное страдание и мука. Спасение возможно лишь вместе со всеми другими людьми».
***
«Все политическое устройство этого мира рассчитано на среднего, ординарного, массового человека, в котором нет ничего творческого. На этом основаны государство, объективная мораль, революции и контрреволюции».
***
«…Всякая государство и всякая революция, всякая организация власти подпадает господству князя мира сего».
***
«В функциях власти все люди преображались в сторону полузвериную».
***
«Я бесконечно люблю свободу, которой противоположна всякая магическая атмосфера. Я всегда веду борьбу за независимость личности, не допускаю ее смешения с какой-нибудь коллективной силой и растворения в безликой стихии».
***
«Это была эпоха большого общения душ, но и размягчения душ. Вячеслав Иванов говорил, что для дионисизма важно не «что», а «как», важно переживание экстатического подъема, независимо от того, к каким реальностям это относится. Дионисическое веяние прошло по России, захватив верхний культурный слой. Оргазм был в моде».
***
«Ленин философски и культурно был реакционер, человек страшно отсталый, он не был даже на высоте диалектики Маркса, прошедшего через германский идеализм. Это оказалось роковым для характера русской революции – революция совершила настоящий погром высокой русской культуры. Интеллигенция совершила акт самоубийства».
***
«Мне всегда неприятна была и литературщина… В ней не слово становится плотью, а плоть словом».
***
«Споры по целым ночам есть русское явление».
***
«Государство есть довольно низменное явление мировой действительности, и ничто, похожее на государство, не переносимо на отношения между Богом и человечеством и миром».
***
«…Человек надеется возвысить себя не через личные качества и достижения, а через причастность к играющим роль группировкам».
***
«Чтобы жить достойно и не быть приниженным и раздавленным мировой необходимостью, социальной обыденностью, необходимо в творческом подъеме выйти из имманентного круга «действительности», необходимо вызвать образ, вообразить иной мир, новый по сравнению с этой мировой действительностью (новое небо и новую землю). Творчество связано с воображением. Творческий акт всегда был для меня трансцендированием, выходом за границу имманентной действительности, прорывом свободы через необходимость. (…) Человеку свойственно и лжетворчество. Человек может давать ответ не на призыв Бога, а на призыв сатаны. (…) Нельзя написать драмы, романа, лирического стихотворения, если нет конфликта, столкновения с нормой и законом, нет «незаконной любви», внутренних сомнений и противоречий, нет всего того, что представляется недопустимым с точки зрения «закона», установившего ортодоксальные мнения».
Андрей Михайлов-Заилийский. Писатель, автор дилогии «К западу от Востока. К востоку от Запада» и географического романа «Казахстан»
Фото автора
