Две сестры, две светлых повести

Скорый на жесткие перемены ХХ век многих великих людей разбросал по свету. Кому-то пришлось в одной жизни повидать роскошные европейские дворцы, курорты лазурного берега вместе с концлагерями и сибирскими ссылками. В ряду такого рода судеб показательна жизнь великой русской писательницы Анастасии Ивановны Цветаевой. Дочь профессора философии, сестра великой поэтессы по рождению, принадлежащая к верхушке блестящего дореволюционного общества, сполна хлебнула испытаний лихолетья ХХ века. Анастасию Ивановну особо чтят и помнят в казахстанском Павлодаре. Как же так получилось? 

Казахстан может гордиться тем, что именно в нашей стране, в Павлодаре существует единственный в мире музей писательницы Анастасии Цветаевой. С 2013 года он действует в стенах Славянского центра павлодарского Дома дружбы. 

Конечно, Анастасия Цветаева и при жизни, и сейчас остается несколько в тени своей великой сестры. Между тем литературоведы считают ее не только мемуаристкой, но и отличным прозаиком. Самая известная ее книга – «Московский звонарь». Хорошо известны также повести «Дым, дым, дым» и «Моя Сибирь». Писала Анастасия Ивановна и стихи, но таких успехов на поэтическом поприще, как Марина Ивановна, не снискала. В жизни известных сестер много как сходств, так и различий. С ранней юности вхожие в круг московской интеллигенции и богемы, сестры, казалось бы, всю жизнь могли вращаться в этих элитарных кругах и радовать начитанную и избалованную публику своим творчеством. 

Но случилось по-другому. Революцию не приняли почти все члены семьи Цветаевых. Довольно быстро они оказались в Крыму, бывшем тогда оплотом «белых». В отличие от Марины, Анастасии Цветаевой не удалось уехать за границу – она осталась в СССР. И если в 20-е годы она относительно свободно могла заниматься не только литературным творчеством, но и публичными диспутами о политике, религии и прочим вопросам, наступившие вскоре 1930-е годы лишили ее такой возможности окончательно. Сначала ее перестали печатать, потом начали преследовать, а в 1937 году и вовсе посадили, попутно уничтожив рукописи ее книг «Голодная эпопея» и «SOS или Созведие Скорпиона». Их восстановить так и не удалось.

В 1930-х Анастасия Цветаева разделила участь миллионов советских людей – ее арестовывали дважды. Первый раз ей удалось спастись благодаря заступничеству Екатерины Пешковой, советской правозащитницы, первой жены Максима Горького. Но в 1937 году ее арестовали уже надолго. Причины ареста в условиях «большого террора» искать трудно. Чаще всего их выдумывала советская власть. А главной и единственной причиной, по которой людей арестовывали чаще всего – подозрения в нелояльности к советской власти. Конечно, Анастасию Ивановну трудно представить истовым сторонником коммунистической власти. Плюс ко всему, определенную роль сыграло и ее членство в «Ордене розенкрейцеров» - эта тайная организация по всем признакам напоминала масонскую ложу. Основал ее философ Борис Зубакин. Члены этого сообщества проводили собрания, в ходе которых спорили о многогранности христианского вероучения, спорили о ее мистической составляющей. 

В те годы довольно популярны были религиозно-богословские споры: считалось, что и христианство в целом, и православие в частности находятся на неком рубеже, перепутье и вот-вот вступят в новый этап развития. Каждый видел этот этап по-своему, однако большевистский воинствующий атеизм всех верующих людей фактически поставил вне закона. 

За принадлежность к этому ордену Цветаеву приговорили к 10 годам заключения в Амурлаге, затем перевели ее в Карелию, Каргопольлаг, и после непродолжительного освобождения вновь арестовали и отправили в ссылку в поселок Пихтовка в Новосибирской области. Всего в местах заключения и ссылке она провела 17 лет. 

Та же участь постигла и ее сына – Андрея Трухачева, которого она родила в 1912 году. Ему тоже выпали на долю аресты, ссылки и скитания. И случилось так, что именно в казахстанском Павлодаре семье было суждено воссоединиться. Павлодар подошел и сыну, и матери, как место, где можно было проживать на тот момент еще не реабилитированным людям. В период послевоенного восстановления страны городам на окраинах огромной страны были необходимы образованные и квалифицированные инженеры. Такие, как Андрей Трухачев. 

В Павлодаре Андрей Борисович поселился почти на 20 лет – его, умнейшего человека, до сих пор вспоминают старожилы. На тот момент он уже был женат на Нине Зелениной, у них родилась дочь Маргарита. Кроме того, Трухачев воспитывал Геннадия, ее старшего сына от первого брака, как родного. Геннадий Зеленин до сих пор проживает в Павлодаре, ему 84 года. Маргарита и Ольга (родившаяся в Павлодаре в 1957 году) теперь живут в США.

В 1957 году в жизни Анастасии Цветаевой началась новая полоса. Вот так вспоминает начало своего павлодарского периода сама Цветаева: 

– Я начала писать в первую же весну 1957 года, поселясь у сына в Павлодаре, сев у окошка в палисаднике хозяйки. Я начала мой первый том «Воспоминаний» с первых воспоминаний детства, всё сначала, точно в первый раз взяв перо. 

В музее есть и самые редкие издания книг Цветаевой. Надо сказать, что воспоминаний о Павлодаре Анастасия Ивановна оставила не так много, как могла бы. Часть мемуаров есть в книге «Повесть о Кокчетаве» - в этом городе она жила какое-то время. Но тем не менее, даже из того, что дошло до наших дней, можно понять, что в Павлодаре у нее открылось второе творческое дыхание. Здесь сошлось несколько факторов. Началась «оттепель», гонения и страх перед арестом исчезли. Цветаева снова была с семьей, в городе, который она очень полюбила. Хотя их дом был совсем маленьким – вшестером (Цветаева, ее сын Андрей, невестка Нина, ее сын Геннадий и две маленькие внучки – Рита и Оля) они жили в двух комнатах и небольшой кухоньке. 

– Дом, где они поселились, Андрей Борисович подобрал специально по пожеланию матери: он должен был располагаться одновременно рядом с набережной Иртыша и храмом – для Анастасии Ивановны это было принципиально, – рассказывает Татьяна Корешкова, руководитель музея Анастасии Цветаевой. 

– И такое место нашлось, хотя храмов в Павлодаре после гонений 20-30-х годов не осталось. В этом районе стоял уникальный молельный дом. Фактически храм, переделанный из жилого дома. 

В 1943 году было дано разрешение на создание новой православной общины в городе, которая собиралась в обычном частном доме, когда-то принадлежавшем лесничему Рукавишникову. Силами настоятеля храма иерея Николая Попова жилой дом постепенно был перестроен в настоящую церковь уже во времена Анастасии Цветаевой.  Из простых железных листов соорудили купола и своды, а из балкона на этаже-мансарде сделали клир. Сегодня кажется, что так было не одно столетие, а между тем, этому храму нет еще и 80 лет. 

Вообще, к вере у Цветаевой отношение было особое. Она была довольно набожным человеком. Причем, набожность эта проявлялась порой довольно оригинально. В музее, к примеру, есть иконы, которые сама Анастасия Ивановна обрамляла при помощи фольги, которую в те годы использовали только в обертках шоколадных конфет и для крышечек-мембран бутылок с кефиром. 

Анастасия Ивановна стала в те годы настоящей достопримечательностью. В  Павлодаре было немало ссыльных и живую легенду, прогуливающуюся по городу в компании внучек с кошками на руках знали в лицо чуть ли не все жители Павлодара. Вообще, страсть к котам в семье Цветаевых – тема отдельная. Все потомки Анастасии Ивановны – увлеченные кошатники. В музее на эту тему имеется небольшой каталог – фотосессии потомков Цветаевой с ее любимыми животными. 

В целом, в 1950-е и 1960-е годы к Цветаевой просыпается интерес как к живому потомку «серебряного века». Она активно переписывается с Борисом Пастернаком – свои отзывы на первые главы «Воспоминаний» Борис Леонидович шлет ей прямо сюда. 

«Ася, душечка, браво, браво! Только что получил и прочел продолжение и плакал! Каким языком сердца все это написано, как это дышит почти восстановленным жаром тех дней. Как бы высоко Вас ни ставил, как бы ни любил, я совсем не ждал дальше такой сжатости и силы», – восхищался Борис Леонидович в своём письме в Павлодар в сентябре 1958 года. Цветаева же скоро пошлет ему ободряющие письма в нелегкие для Пастернака времена 

его травли – после публикации «Доктора Живаго» на Западе и выдвижения писателя на Нобелевскую премию. В 1960 году она наконец посещает Елабугу, где в 1941 году покончила с собой ее великая сестра, Марина Цветаева. О ней Анастасия всегда помнила и до конца жизни корила себя за то, что так и не встретилась с сестрой, когда Марина Ивановна вернулась в СССР. Хотя сделать это и не получилось бы – Анастасия Ивановна в то время отбывала срок в лагере. В память об отношениях двух сестер здесь есть не только их фотографии, но и камешки, и … кусок стены из итальянского города Нерви, где они в детстве обучались в русском пансионе. 

Италия – отдельное место в судьбе сестер Цветаевых. Именно здесь состоялась их последняя встреча в 1927 году – тогда Анастасии разрешили съездить в Италию, в  Сорренто, где она и повидалась с Мариной. Больше они никогда не виделись. 

Зато в Павлодаре в 1958 году состоялась встреча Анастасии Ивановны с племянницей – дочерью Марины Ивановны, тоже известной писательницей-мемуаристкой Ариадной Эфрон. Ее судьба тоже основательно потрепала – ее арестовали вместе с отцом, бывшим белым офицером, ставшим позже тайным агентом НКВД в среде белой эмиграции в Париже. Ариадна приезжала в Павлодар всего один раз. Но впоследствии, по свидетельствам очевидцев и литературоведов, отношения тети и племянницы так и не стали близкими. 

Чаще всего в Павлодаре Анастасию Ивановну можно было встретить в «Ленпарке» - сквере в самом центре города. А также на городском стадионе зимой. Даже в пожилом возрасте Цветаева поражала павлодарцев мастерством катания на коньках. А ее почти ежедневные прогулки с внуками в Ленпарке впоследствии положат начало фестивалям «Цветаевские костры» (они проходят осенью) и «Цветаевские катки» (зимой). Эти однодневные фестивали включают творческие встречи с потомками писательницы, субботники по очистке территории, пленэры для молодых художников и оздоровительные мероприятия. Кстати, сотрудники музея планируют обратиться в городской акимат, чтобы парку близ комплекса «Старый город» вместо исторически устаревшего «Ленинский парк» присвоили название «Парк Анастасии Цветаевой». 

Надо сказать, что ни в одном городе мира так не чтят Анастасию Цветаеву, как в Павлодаре. И огромный вклад в сохранение этой памяти осуществляют местные активисты, которые организовали первый в мире музей Анастасии Ивановны, и её потомки. Собственно, без их помощи открытия музея не состоялось бы. Именно Маргарита Мещерская, Ольга Трухачева и Геннадий Зеленин передали в дар музею сотни личных вещей, предметов быта, фотографий и писем Анастасии Ивановны – от очков и утюга до легендарного первого экземпляра «Воспоминаний» Анастасии Ивановны. Все желающие вносят свой вклад в фонд музея. Даже те, кто непосредственно не был связан с Цветаевой. Много в музее, к примеру, старых фотографий Павлодара – дополнительно создающих атмосферу того времени, когда эта удивительная женщина жила здесь. 

С середины 1970-х павлодарская история Анастасии Ивановны закончилась. Андрей Трухачев переехал в Москву и в городе остался жить только ее приемный внук, Геннадий Зеленин. Но горожане помнят Анастасию Ивановну. Ее жизнь воплощает историю ХХ века – серебряный век и расцвет русской и европейской культуры, катастрофу революции и гражданской войны, тюрьму и ссылки, оттепель и, наконец, позднейшее признание ее таланта и реабилитация. 

В каком-то смысле Анастасии Ивановне повезло больше, чем её сестре. Она прожила почти 100 лет, увидела полное издание своих сочинений и даже присутствовала на открытии мемориальной доски своего отца, легендарного профессора-историка Ивана Цветаева, одного из основателей Музея изобразительных искусств имени Пушкина в Москве. А главное – Анастасия Цветаева оставила после себя любящих и ценящих ее потомков и почитателей, среди которых особое место занимают жители казахстанского Павлодара.